Попробуем развенчать миф о советском "крепостном" крестьянстве, так любимый современными антикоммунистами.
«В СССР существовало серьёзное ограничение гражданских прав и свобод практически всего населения страны. В силу этого население СССР, в сравнении с другими цивилизованными странами, имело низкую мобильность - драконовская паспортная система, строгий воинский учёт существенно ограничивали возможности выбора места проживания и работы».
В действительности Советский Союз не носил характера «идеальной антиутопии». Мобильность населения в СССР существовала и в рамках паспортной системы играла заметную роль в повседневной жизни страны.
В 1920-30 годы страна переживала исторический переход от аграрного к индустриальному обществу, неизбежно связанный с переходом значительного числа населения из сельской местности в город. Стремясь регулировать этот процесс, власть ввела институт местной регистрации или прописки (1925) и паспортную систему (1932). Система действовала в городах и рабочих поселках, не охватывая сельскую местность. Паспорта в сельской местности были введены только в 1970-е годы.
Однако эта система регистрации населения вовсе не исключала миграцию людей из деревень в города. «Между переписями 1926 г. и 1939 г. сельская местность СССР потеряла в миграциях 18,7 млн. чел., т.е. почти весь естественный прирост» - сообщает статистика. С 1959 по 1974 годы (введение паспортов в деревне) сельскую местность покидало и переселялось в города до 1 миллиона человек ежегодно.
Если это – «крепостничество», то совершенно неясно, в чем тогда выражается свобода передвижения. Столь активная миграция из деревни, не охваченной паспортной системой, объяснялась просто: паспорта сельским жителям выдавали на организованной основе, ограничивая их число возможностями города по принятию новых жителей.
Желающим учиться в профтехучилище, поступить в институт, делать военную карьеру, трудиться на вновь созданных предприятиях и т.д. паспорта выдавали. Существовала определенная проблема «просто переселиться в город» – по двум причинам, и обе зависели не от наличия паспорта, а от наличия института прописки. Государство считало своей обязанностью обеспечить каждого человека жильем и рабочим местом. Рабочее место, кроме того, требовало определенной квалификации (и здесь желающий мог повысить свою квалификацию в училище или ВУЗе, ограничения отсутствовали).
Куда без работы и жилья денется «просто приехавший», не имеющий квалификации и образования? Собственно, это мы наблюдаем ежечасно на улицах Москвы – с таджиками, живущими в бункерах мусоропроводов, многочисленными бездомными и попрошайками, которые согласны на любую, в том числе и криминальную, работу. Да, действует свободная экономическая миграция, и каждый может, продав дом в деревне, попытать счастья в столицах – например, пополнить число попрошаек на Курском вокзале.
Важно подчеркнуть, что если не считать объективных ограничений емкости жилья и промышленности в городах, советский гражданин был полностью свободен в выборе места жительства. Он мог не только переехать из деревни в город (или наоборот) в рамках области или республики, но свободно перемещался по всей территории Союза. Это отражает, в частности, статистика миграционного сальдо РСФСР:
1951-1955 - 670 тысяч человек
1956-1960 - 783 т. ч.
1976-1980 - 607 т. ч.
1981-1985 - 869 т. ч.
1986-1991 - 1110 т. ч.
Велики или малы приведенные цифры внутренней миграции в СССР? Это легко определить с помощью исторических и международных сопоставлений.
Например, в 1980-е годы доля населения, сменившего за год место жительства, составляла в СССР 5-6%. В 1998 она составила в России –1,4%, в Венгрии – 4%, в Швейцарии – 6,1% в Австралии – 7,9%.
Таким образом, следует признать, что уровень мобильности населения в Советском Союзе, несмотря на часто упоминаемую ограниченность в выдаче паспортов, был выше современного российского и волне соответствовал уровню мировых стандартов.
