Наталья МУРГА — 13.04.2010
В Радоницу отец Артемий (Владимиров), настоятель храма Всех Святых на Красной горе, который соборовал певицу перед смертью, вспомнил о последнем дне, проведенном в Боткинской больнице.
— Мне довелось поближе познакомиться с Валентиной Толкуновой шесть лет назад в Эстонии, в Пюхтицком монастыре. Я был там с проповедью, а она — на послушании. Помню, матушка попросила ее спеть. Валентина Васильевна вышла с песней «Поговори со мною, мама». В монастыре было много эстонцев, и они, хоть и не понимали слов, а плакали. Она была тот человек, про которого говорят: играла, проживая роль. Потом наши пути пересеклись на мое 45-летие, когда Валентина Толкунова в Доме литераторов согласилась спеть на вечере для самого близкого человека — моей мамы.
Последние годы Валентина Толкунова стала часто посещать храмы и монастыри. Она словно пыталась найти новый смысл и успокоение для своей души.
В те последние дни в Боткинскую больницу к певице никого не пускали. Отец Артемий был единственным, кто провел с ней последние часы.
— Во время соборования, которое проводится для укрепления здоровья и души, я помню ее одухотворенное лицо и лучащиеся глаза, — вспоминает отец Артемий. — Я семь раз открывал Евангелие и читал о Христе, который врачевал людей и возвращал им энергию. Валентина Васильевна была в приподнятом настроении: говорила о 65-летии Победы, о том, что хотела спеть новую песню на стихи Светланы Капыловой о ветеране, которого ограбил хулиган и сорвал медали. А потом она сказала: «Всю жизнь, даря народу искусство и не имея денька, чтобы побыть с родными, я мало времени уделяла душе и, следовательно, Богу, а значит, я еще не осуществила свое предназначение. Мне так хочется, чтобы в моей душе расцвел цветок подлинной веры». Последние ее слова останутся в моей памяти на всю жизнь: «Батюшка, после нашего разговора в моей душе словно засияла лампада, и мне стало тут тепло». Она так трогательно сложила руки на сердце при этих словах…
Потом отец Артемий уехал по делам из страны. Он еще не знал, что больше не увидит певицу. Она умрет на следующий день, 22 марта.
— Эти слова о лампаде изнутри, озарявшей ее душу, и есть подлинное завещание актрисы, которая не хотела прислуживаться, а хотела служить великому русскому искусству, — считает батюшка. — До которого порой не только публика, но и наши звезды, ориентирующиеся на западное творчество, дотянуться не могут. Ведь так легко походить на кого-то, а с достоинством спеть песню своей культуры может не всякий. Эту мысль она и завещала людям.
